Союз Журналистов Республики Абхазия > Медиа > Владимир Авидзба: в Турции ни на секунду я не почувствовал себя чужим

Владимир Авидзба: в Турции ни на секунду я не почувствовал себя чужим


25.06.2019

Накануне 82-летия Владимира Авидзба инфопортал ВААК взял интервью у этого яркого политика и человека.

Советский партийный и абхазский политический деятель, дипломат, кандидат исторических наук, член Союза журналистов СССР, депутат Верховного Совета Абхазии Владимир Авидзба накануне дня рождения рассказал ВААК о своем жизненном пути, наполненном яркими событиями.Беседовал Саид Барганджия.

– Владимир Джамалович, расскажите, пожалуйста, о своем детстве.

– Детство было как у всех: играли с друзьями, с некоторыми из них дружим и сегодня. Например, с Рауфом Абухба, мы пронесли дружбу через всю жизнь. Больше всего из детства я вспоминаю период, когда пошел в школу. Это было в 1945 году. Первый класс я закончил на одни пятерки, был лучшим учеником в классе. Учился я в Верхнеэшерской восьмилетней школе, сейчас она средняя общеобразовательная. Так вот, я хорошо помню, как нас заставляли учить чуждый нам грузинский язык, запрещали говорить на абхазском. Все это очень сильно врезалось в мою память на всю жизнь.

– Сразу после школы Вы стали играть в Абхазском драматическом театре. А было ли намерение продолжить учебу?

– После школы я пытался поступить в Грузинский сельскохозяйственный институт. Я проходил по лимиту (в СССР была практика, когда государство выделяло средства для обучения некоторых абитуриентов на востребованные специальности – прим. ред.). Но по какой-то причине нас – лимитчиков – не приняли в институт. Я вернулся домой. Мама очень не хотела, чтобы я оставался в колхозе, а дядя, Азиз Агрба, был главным режиссером Абхазского драматического театра. Мама попросила его помочь мне устроиться на работу. Я пришел к нему на собеседование, и в тот же день он взял меня на работу актером. Это было в 1956 году. Мне эта работа очень нравилась, я полюбил театр. Обстановка была хорошая, нас окружали такие великие актеры, как Лео Касландзия, Шарах Пачалиа, Минадора Зухба, Розынбей Агрба. Я с большим удовольствием играл роль капитана Милецкого в спектакле «Черный гость» Георгия Гулия. Но несмотря на то, что мне все это нравилось, меня больше тянуло к политике.

– Как Вы попали в политику?

– Во время работы в театре параллельно поступил на филологический факультет Сухумского государственного педагогического института. Я был активистом комсомольской работы, меня приглашали на совещания в обком комсомола, в ЦК комсомола Грузии. В общем, вся эта комсомольская суета затянула больше, чем театр. После окончания института меня пригласили работать в райком комсомола и спустя две недели избрали вторым секретарем Сухумского райкома комсомола. После того, как расформировали Сухумский райком, нас присоединили к Очамчыре, я там был вторым секретарем Очамчырского промышленного комитета. Но тут работа не сложилась.

Тогда же Георгий Дзидзария (выдающийся абхазский политический и общественный деятель – прим. ред.), предложил мне поступить в аспирантуру. Он меня знал, пригласил к себе, мы поговорили. В итоге я принял участие в конкурсе и поступил. После окончания аспирантуры где-то через полгода меня направили в редакцию газеты «Апсны-капш» завотделом пропаганды. Я проработал в редакции 10 лет. Из них семь лет был завотделом, три года – заместителем редактора. Из всех моих должностей больше всего мне нравилась именно журналистская работа.

– Это был сложный период грузинских притеснений. Сложно было работать в абхазской газете?

– Было непросто. Но в газете печатались самые яркие представители абхазской интеллигенции. Газета пользовалась большим спросом, несмотря на все трудности, мы работали.

– Расскажите о своей работе в должности первого секретаря Ткуарчалского горкома партии.

– Я там проработал пять лет и один месяц. Занимались энергетикой, добывали уголь, строили здания и заводы. В обязанности первого секретаря входило буквально все. Я за все отвечал. За эти пять лет, что я там проработал, мы построили два завода. Работа была тяжелая, но тогда Ткуарчал жил, его население составляло 25 тысяч человек. Сегодня город, к сожалению, вымирает, в нем живет пять-шесть тысяч человек.

– Значительную часть своей жизни, с 1994 по 2014 год, Вы проработали полномочным представителем Республики Абхазия в Турецкой республике. Как так случилось, что Вы уехали в Турцию?

– Первый президент Абхазии Владислав Ардзинба несколько раз приглашал меня к себе на встречи. Это уже было после окончания Отечественной войны народа Абхазии. Он спрашивал меня, где бы я хотел работать, очень хорошо ко мне относился. Мы еще были с ним односельчане. Тогда-то я и сказал, что, если получится, я хотел бы представлять Абхазию в Турции.

– Чем было мотивировано Ваше желание?

– Во время учебы в аспирантуре каждые выходные я ездил домой в Эшеру. Матери помогал, я вообще был очень привязан к матери. С мамой жила еще и моя родная тетя. В один из таких моих приездов тетя дала мне письмо, адресованное моему отцу, и попросила прочитать. Его писал один турок, женатый на абхазке, который раньше жил в Эшере, а в 1936 году (во время сталинских репрессий – прим. ред.) был вынужден уехать в Турцию. В письме, написанном в 1961 году, он интересовался судьбами своих друзей. Я прочитал это письмо, не находил себе места, оно меня очень сильно впечатлило. В тот же день написал ему ответ, в котором сам просил помочь найти контакты моих однофамильцев в Турции. Так и завязалось мое общение с нашей диаспорой в Турции. К тому моменту, когда я говорил с Ардзинба о работе в Турции, я уже переписывался почти с тремястами нашими соотечественниками из Турции.

– Вы знали турецкий язык?

– Знал, с детства. В деревне моими соседями были турки, они говорили с нами на турецком. Были дети, мои сверстники, которые тоже говорили со мной на турецком, и в школе было несколько человек. Вот так потихоньку и выучил. Нам запрещали между собой говорить на абхазском, и мы какие-то секреты и что-то важное обсуждали на турецком. Я его не забыл. Когда поступал в аспирантуру, знание турецкого стало главным моим козырем.

– Уезжая в Турцию, Вы уже были семейным человеком?

– Да, у меня была семья, двое детей. А поехал я один. Меня, с одной стороны, радовала возможность стать первооткрывателем абхазской дипломатии в Турции, но вместе с тем эта ответственность очень давила на меня.

– Скучали?

– Дети и жена приезжали по возможности. И так все 20 лет. Но в Турции ни на секунду я не почувствовал себя чужим. Они меня приняли, и я растворился среди своих братьев. Скучал, находясь в Турции, я больше всего по [дорогим] людям, по абхазской интеллигенции [дома], по театру, книгам.

– Владимир Джамалович, знаю, что все годы пребывания в Турции Вы описали в своем дневнике и планируете его издать – когда?

– В конце года или в начале следующего – я его перечитываю, вношу правки.

– О чем он, в основном?

– О том, что меня больше всего тревожило, что чувствовал, о событиях, свидетелем которых мне довелось стать. Он в большей степени о проблемах, которые переживала абхазская диаспора в Турции.

– Как Вы сами оцениваете свою работу в Турции?

– Как-то, [во время пребывания там], я сидел в кабинете, не было настроения, был расстроен. Ко мне зашла одна активистка, турецкая абхазка. Она заметила, что я грущу, и поинтересовалась, в чем дело. Я сказал, что не совсем доволен своей работой, многое не успел реализовать. На что она мне ответила: «Ты сравни, какое у нас тут было представление об Абхазии до твоего приезда – и как мы сегодня правильно чувствуем Абхазию». Думаю, это мой главный вклад.

– Владимир Джамалович, чем Вы занимаетесь сегодня?

– Я – главный ученый отдела источниковедения Абхазского института гуманитарных исследований. Я уже в возрасте, мне нужно больше отдыхать. В большей степени сейчас работаю над своим дневником. Все, что пишу – только о работе в Турции. Пишу, понимая, что все, что я познал, увидел, кроме меня никто не опишет.

– Расскажите, пожалуйста, о своей семье.

– Супруга моя – журналист Елена Яковлева. Дочь работает в Посольстве Абхазии в России, сын – в Таможенном комитете Абхазии. Сын женат. Живем мирно. Меня беспокоит, что у меня пока нет внуков, но надеюсь, они скоро появятся.

– День рождения для каждого человека – всегда повод подвести некий промежуточный итог жизни. Как Вы оцениваете свой жизненный путь?

– Если бы мне пришлось пройти все заново, я ничего бы не поменял. Мне 82 года, и я доволен жизнью.

– Чего бы Вы хотели пожелать самому себе в свой день рождения?

– Внуков – и больше ничего. Все, что нужно, у меня есть.

Всемирный абхазо-абазинский конгресс